Анастасия Крылова окончила ГИТИС, мастерскую Валерия Гаркалина. Служит в Театре Терезы Дуровой. Зритель знает актрису по ролям в таких фильмах и сериалах, как «Исправленному верить», «СеняФедя», «Родители», «Трудные подростки», «Топи», «Закрыть гештальт» и др. 13 апреля в онлайн-кинотеатре START выходит новый сериал «Жить жизнь», где Анастасия Крылова играет одну из главных ролей.
— Настя, ваша Ольга в сериале «Жить жизнь» — подруга главной героини Анны, которую играет Любовь Аксёнова. Героиня Аксёновой – жертва манипуляций мужчины. А ваша Ольга – жертва, или сама пытается манипулировать мужем?
— Ольга уверена, что манипулирует своим мужем. Она пытается сделать так, чтобы муж выполнил все её просьбы и хотелки, но это ей не удается, муж – достаточно обеспеченный человек, и он запрещает ей жить обычной нормальной жизнью, работать, иметь собственные деньги. Оля не хочет с этим мириться, хочет исправить ситуацию разными путями. На самом деле её муж является манипулятором, а не наоборот.
— А вы сами в жизни больше манипулятор или жертва?
— В кино мне удаётся играть полярные роли – от «трудного подростка» Лены в одноимённом сериале до Сони в «Топях». И в разных обстоятельствах реальной жизни я могу проявить себя совершенно по-разному. В какие-то моменты могу бессознательно манипулировать, и когда мне говорят об этом близкие люди, я искренне удивляюсь. А в другой ситуации меня можно легко обвести вокруг пальца.
— Как вы думаете, почему тема манипуляций сейчас так активно муссируется – вышло много книг, фильмов? Ведь и раньше люди манипулировали друг другом. Может, в век интернета манипуляторов и их жертв стало больше?
— Странно, что эта тема ещё раньше не всплыла. Думаю, это было всегда. С точки зрения статистики, мне сложно сказать, насколько увеличилось число манипуляторов и их жертв. Знаю точно, женщин, подверженных абьюзу со стороны мужчин, больше. Об этом, собственно, и наш сериал «Жить жизнь».
Мне как актрисе досталась роль в очень комфортных условиях. Есть сериалы, где ты ползаешь по земле, в грязи, под дождём или снегом. А в «Жить жизнь» были красивые и престижные локации. Например, когда моя Оля готовилась к свадьбе, нужно было выбрать белое платье. И мы снимали в дорогом салоне в Барвихе, где я примеряла наряды стоимостью от 500 тысяч до полутора миллионов рублей. Платье за миллион очень понравилось художникам, в итоге его взяли на съёмку. И нам даже назначили специального человека, который два съёмочных дня ходил за мной и держал подол. Потом мы снимали девичник на яхте, было всё очень красиво, а в шикарном яхт-клубе — саму свадьбу…
— В общем, понравилась вам, Настя, красивая жизнь!.. А как работалось со звездой российского кино Любовью Аксёновой? В сериале вы с ней подруги, а в жизни могли бы дружить?
— Люба очень сосредоточена на работе. Сложно сказать, какая она в жизни, потому что мы не пересекались за пределами съёмочной площадки. У меня вызывает восхищение и уважение, когда человек так занимается профессией, здесь и сейчас, не отвлекается, не рефлексирует на какие-то неудобства, нестыковки по времени, задержки обеда. Люба именно такая, и мне это нравится. Она прекрасный партнёр, всегда поддержит.
— Одна из ваших первых ролей — в сериале «Берёзка», о знаменитом хореографическом ансамбле. Перед съёмками много занимались танцами, или у вас уже были определённые навыки?
— Я тогда ещё училась в институте, но в этом проекте отвечала за то, чтобы создавать атмосферу в самом ансамбле, чтобы лишний раз не дёргать реальных танцовщиц из настоящей «Берёзки», которые помогали нам и дублировали в большинстве хореографических моментов. А сами мы занимались не так много, главное, мы поняли принцип, но это всё достаточно сложно освоить в быстром темпе съёмок, потому что навык, если его регулярно не тренировать, быстро уходит. Вот я сейчас в спектакле Театра Терезы Дуровой стреляю из лука, и когда много текущих постановок, нет репетиций – всё, я уже не попадаю в мишень. То же самое в «Берёзке», ты ухватил эту магию танца, съёмки прервались на неделю, приходишь и понимаешь, что ты уже не владеешь этим. Поэтому мы говорили текст на крупном плане, а потом с помощью магии кино в кадре оказывались ноги профессиональных танцовщиц.
…Хочу вернуться к сериалу «Жить жизнь». В обычной жизни мне непросто выглядеть как «дорогая женщина». Потому что я много работаю в театре, постоянные репетиции, и я чаще ношу удобные кроссовки, майки и т.д. И в сериале «Жить жизнь», где был потрясающий художник по костюмам, мне было очень непривычно так нарядно и круто одеваться. Когда я выходила из вагончика, всегда выглядела очень хорошо, «люксово», так сказать. И мне это понравилось, я поняла, что нужно так делать чаще – выглядеть красиво, женственно. Просто чуть больше времени тратить на себя, когда собираешься выходить из дома.
— А, кстати, красота помогает в актёрской профессии, или порой мешает?
— Красота – субъективное понятие. Считается, что красота – это симметрия. Часто бывает, что с симметричными людьми не о чем поговорить, и наоборот. Мне кажется, в актёрской профессии важнее внутренняя составляющая. Поверьте, и красивая женщина может сыграть характерную роль, если внутри у неё что-то есть. Я сейчас ходила на пробы – фильм про футбол. Зашла – и режиссёр сразу попросил меня рассказать анекдот. Серьезный, солидный, настоящий мастер. Я рассказала, и режиссёр смеялся так, что стены тряслись. И он мне говорит: «Настя, ты характерная актриса!» «Что вы говорите? – изумилась я. – Я же пришла пробоваться на роль милой девочки-героини». Но меня утвердили на другую, более характерную роль… Кстати, мне и мой мастер в институте, Валерий Борисович Гаркалин, говорил, что я точно не только «голубая» героиня.
— Кстати, о Валерии Гаркалине. Каким он был учителем, каким человеком?
— Мы в Театре на Серпуховке работаем с моим однокурсником Артуром Матусовым. И недавно у нас была встреча с друзьями по институту, и Артур предложил сходить в годовщину смерти на могилу Валерия Борисовича. Воцарилась тишина. У нас нет осознания, не совмещаются слова – Гаркалин и кладбище…
Все студенты любили его за детскую непосредственность. Она очень помогала ему и в жизни, и на сцене, позволяла играть невероятные роли. Валерий Борисович, несмотря на свой солидный возраст, верил в предлагаемые обстоятельства, как ребёнок. Ведь хороший актёр всегда ребёнок. И он заставлял верить в это весь зал, своих студентов. Вечное детство в душе, и я не хочу его потерять. Иногда это ускользает, но мне помогает Театр Терезы Дуровой – это семейный детский театр. Здесь веришь в то, что играешь, и зрители тебе верят. Это то, чему нас учил Валерий Борисович Гаркалин.
— Вы играете в Театре Терезы Дуровой во многих детских спектаклях – «Огниво», «Принц и нищий», «Летучий корабль» и др. А ведь с детьми работать непросто, их реакция непредсказуема, верно?
— Театр Терезы Дуровой – удивительный. Здесь интересно и детям, которых сложно обмануть, и искушённым родителям. Мы не играем в игру – вот, мы сейчас что-то утрируем, немножечко покривляемся, а вы нам поверьте. Мы работаем по принципу: переместите всех персонажей, скажем, «Спящей красавицы» во взрослый спектакль, переоденьте, оставьте текст, и это будет постановка для «18+». Абсолютно честное существование наших артистов, понятное и взрослому, и ребёнку.
И дети верят, часто смеются, шумно негодуют, восторженно кричат, а взрослые иногда плачут, настолько трогательные бывают моменты в наших спектаклях. Все очень переживают. Иногда я прихожу в театр после съёмок в кино – там же всё-таки другая драматургия, и первую минуту существования не могу войти в ту честность перед детьми, я как будто хочу что-то показать, будто взрослый человек пришёл из другого мира и не может запрыгнуть в этого ребёнка. Но проходит минута, я собираюсь – и попадаю в образ.
— Известность пришла к вам как раз за роль ребёнка в сериале «Трудные подростки». Трудные подростки были всегда – и в советское время, и в перестроечное, например. А чем нынешние отличаются от прежних?
— Наверное, у современных подростков большая доступность к информации. Как полезной, так и негативной, и в этом смысле есть некая вседозволенность. Потому что всё действительно было всегда, все человеческие пороки существовали с начала существования мира. Вопрос в отношении к ним. Мы считаем это нормальным, пробуем и доказываем, что это нормально. Или мы что-то отвергаем. И вот многие нынешние подростки считают, что некоторые негативные вещи нормальные, и они имеют на это право, скажем, с 12 лет. И подобное отношение осложняет борьбу с этими пороками.
Что интересно, реальные подростки после фильма стали звонить на номер телефона, который специально придумали создатели проекта, и все говорили, что да, у нас в жизни всё именно так. Так что сериал «Трудные подростки» принёс и некоторую практическую воспитательную пользу.
Источник: argumenti.ru
Комментарии закрыты.