Свою историю корреспонденту Газеты «Аргументы недели» поведал офицер ВС РФ, находящийся в Ростове на реабилитации после лечения в госпитале. Военнослужащий представился: «Позывной «Арахис», командир роты связи воевал на Харьковском и Угледарском направлениях. В задачи роты входило обеспечение связи российских подразделений находившихся на передовой».
Комроты начал свой рассказ с насущного.
— Что можно сказать об этой войне? Сражаемся с нацистами. Избежать этой войны у России шансов не было, в этом я абсолютно уверен. Однозначно Украина готовилась к нападению на Россию и здесь важно сработать на упреждение. У них оказалось в арсенале очень много техники и артиллерии. Плюс ко всему, в составе ВСУ уже было много иностранных наёмников. Там кого только не видели: и поляки, и негры, прочие. Враг у нас серьёзный. Если говорить про украинцев, менталитет у нас практически один. Зачастую стоят насмерть, что называется — «до последнего». Откровенных нацистов среди украинцев много. Когда отбивали у них позиции, находили немецкую форму времён Второй мировой.
— Был случай, это уже в ДНР воевали. Рядом с нашей позицией был населённый пункт с небольшим числом местных жителей. Среди них дедок со странностями в поведении. Он как-то к нам наведался и давай бузить. Мы его аккуратно связали и с ребятами из контрразведки посетили его хату. Нашли там кортик со свастикой ещё из той далёкой эпохи. Оказалось, что дед этого ненормального служил в полицаях. Там же нашли карабин и старую форму полицейских зондер команд, которые вели борьбу с партизанами и проводили жестокие акции устрашения против мирного населения оккупированных немцами территорий СССР.
— Там на Украине много таких, потомков коллаборационистов, чтущих память своих предков – предателей. Плюс к тому, эта оголтелая пропаганда антироссийская, которую распространяли все 30 с лишним лет в этой вроде бы как независимой Украине.
— Что ещё рассказать о войне? Увидел такое, что даже в самом страшном кошмарном сне увидеть невозможно. Скажу так. Сейчас я стал другим человеком, совсем не тем, кем был до начала СВО. Выработались настоящие ценности в жизни. Стремление к материальному благополучию несколько угасло. А вот жизнь и здоровье своё и своих близких стали дороги.
— Вот, когда поначалу попадал со своими бойцами под артобстрелы, всё и мысли, и тело, как бы охватывал страх. Прошло несколько недель в такой обстановке и – привык. Был случай, когда били из артиллерии конкретно по дому, где мы находились, явно по наводке. Начали было прятаться под столами. И тут пришло осознание, что стол, не поможет. И начинаешь уже искать более надёжное место для укрытия. Вспоминаешь всех богов. Самые закоренелые атеисты становятся глубоко верующими. Всё просто – жив, значит Бог услышал твою молитву и спас. А вот тот, что лежит с разорванным телом неживой рядом с тобой, не смог достучаться до небес.
— Было дело терял подчинённых. Не хочу об этом говорить. Впрочем, вот один случай. Старшина мой погиб попал прямо под шальной снаряд. Но, с лёгкой душой могу сказать, что погибших у меня мало, в основном «300е» (раненые – «АН»), с лёгкими ранениями. А из нашего батальона за всё время СВО двухсотых менее 1%.
— Хочу особо подчеркнуть, что настрой у наших воинов боевой, нацелены на Победу. Были по началу такие ухари, типа Рембо, теперь все помудрели, голову зря под пули никто не суёт. Впрочем, в этой войне стрелковый огонь мало что решает, в основном работают авиация, артиллерия, дроны.
— На Харьковском направлении были, там враг часто применял кочующие миномёты. А польский, совсем «глухой» его выстрел совсем не слышишь, вот когда летит над головой, осознаёшь, что пронесло. Со снайперами врага связываться не пришлось. Но как-то ко мне пришёл боец из войсковой разведки. Ему надо было перепрошить квадрокоптер, у меня в подразделении была вся необходимая для этого техника и хорошие специалисты. Парень мне показал видеозапись работы негритянских снайперских пар, воюющих за ВСУ.
— Со старшими начальниками мне наверно повезло, очень компетентные командиры, про других ничего плохого не слышал, врать не буду. Да, я вообще не верю слухам. Мой непосредственный начальник, что называется: слуга царю, отец солдатам. Обеспечение у нас было полнейшее, всё нужное получали с военных складов. И волонтёры то же привозили «гуманитарку». Конечно же на разные дела мы собирали общественную кассу, покупали разные вещи в дополнение к нормативному обеспечению.
— Успехи наших войск на фронте конечно же окрыляют. Выступление Верховного главнокомандующего об истории наших взаимоотношений с Западом и об истории так называемой Украины, также многое разъясняет.
— Что сказать про обеспечение врага средствами связи? Штаты и Европа многое им предоставляют. Не скажу, что кроме сети «Старлинк» у них есть что-то выдающееся. Наша структура связи и хороша, и надёжна. Что касается «Старлинка» — эта система работает. Не скажу, что она что-то меняет кардинально в пользу врага. Многое очень полезное Кулибины на нашей (и на вражеской) стороне клепают прямо в окопах на коленях. Можно сказать, что в ходе боёв в какой-то мере мы обмениваемся этими новшествами. Захватываем трофеи, и мы и они, учимся друг у друга.
— Наша структура связи отлично отлажена неплохо защищена, но случаи форсмажорные происходят. Это война. Всё дело в том, чтобы уметь не пасовать перед проблемами, а быстро преодолевать их. Где очень уж сложно, используем проводную связь и вынесенные на удаление радиостанции, чтобы обезопасить командные и командно-наблюдательные пункты разного звена управления войсками.
— Очень приятно было услышать слова благодарности и поддержки от наших людей, когда оказался в глубоком тылу после госпиталя. Были негативные случаи, но, о них вспоминать как-то не очень хочется. Скажу так, в конфликтные ситуации стараюсь не ввязываться. Смотрю на жизнь и оцениваю её как бы со стороны. В любом, даже в очень остром моменте, предпочитаю сдержанность. Если мне хамят, ухожу в сторону, не вижу ценности в конфронтации по ничтожному поводу. Если вижу, что собеседник адекватный общаюсь с ним. А с неадекватным и говорить не о чем. Встал, развернулся и ушёл.
— Хочу ещё раз рассказать, как война меняет людей. Через мои руки прошли многие юноши и на моих глазах мужали и мудрели. Знаете, война вещь страшная и лучше бы её не было. Но, не жалею, что оказался на СВО. Много чего положительного для себя я там подчерпнул. И видел, как тех, кого до войны не ценили и ценить их было не за что, а в боевой обстановке их души буквально расцвели. Не хочу, чтобы меня поняли превратно. Когда я говорю «расцвели», имею в виду самое лучшее толкование этого слова. О себе скажу, война меня не только исправила в лучшую сторону, но и внутренне дисциплинировала. Нет я не машина, я живой человек, но более уравновешенный и получивший огромный житейский опыт, на котором базируются все мои решения. И на основе этих решений строю свою новую жизнь, поскольку являюсь военным пенсионером.
Источник: argumenti.ru
Комментарии закрыты.