Белые медведи, том ям и оладьи из замерших яиц: как прошла уникальная Большая Арктическая экспедиция

В Москву вернулись участники Большой Арктической экспедиции под руководством легендарного полярника Матвея Шпаро. Корреспондент «МК», которая тоже летала с ребятами в Арктику, рассказывает, как прошло это уникальное путешествие.

Вот уже много лет подряд весна для известного полярника Матвея Шпаро проходит одинаково. Начиная с 2008-го года именно в апреле-мае он проводит свои уникальные Большие Арктические экспедиции. Никто больше в мире не замахивается на подобное: собрать самых обычных школьников в одну команду, полгода готовить их к серьезному испытанию и потом идти в ними на лыжах 100 и больше километров среди вечных льдов.

Поначалу школьники, прошедшие серьезный отбор, покоряли Северный Ледовитый полюс. Но в последние два года, из-за проблем с логистикой, выбран новый маршрут — конечной точкой стал мыс Челюскин.

Испытание для школьников на этот раз выглядело так. Первую группу из семи лыжников забросили на мыс Щербинин, откуда они неделю шли 146 километров вдоль северного побережья полуострова Таймыр к мысу Челюскин. Все эти семь дней на мысе Челюскин их ожидала вторая, научная, группа. Но не просто сидела, сложа руки. Эти семеро во главе с еще одним известным путешественником в команде — покорителем Северного полюса, заслуженным мастером спорта, экспертом в области экспедиционного снаряжения и оборудования Борисом Смолиным — занимались исследованиями на Объединенной гидрометеорологической станции имени Федорова вместе с местными учеными-полярниками.

Исследования имеют конкретную цель, каждый год — разную. «Появляются новые научные партнеры, которым нужны те или иные данные, — говорит Матвей Шпаро. — В этом году ребята из научного отдела получили задание от института геофизики. Их обучили пользоваться теодолитами — приборами для исследования магнитного полюса земли, того самого, на который указывает магнитная стрелка компаса. Магнитный полюс в последнее время сильно сместился, поэтому особенно важно исследовать любые изменения в этой области».

Параллельно у ребят были собственные задания. Кто-то изучал степень антропогенного загрязнения в районе мыса Челюскин. Кто-то — местные лишайники и мхи. Короче, работа шла серьезная, к тому же в суровых арктических условиях.

Мы, журналисты, проводили в путь сначала ребят-лыжников из отряда «Первооткрыватели», а через день закинули на мыс Челюскин вторую группу «Арктическая наука». И потом уже следили за их судьбой сначала из Хатанги, что в 600 с лишним километрах от мыса Челюскин, а потом уже из Москвы. Ездили на прямую линию группы лыжников, ежедневно прослушивали прямые включения Матвея Шпаро со своим московским офисом и изучали новую порция фотографию научной группы. У меня лично каждый день начинался именно с новостей из Арктики. И вот наконец сегодня обе группы прилетели в Москву.

«Увидели белого медведя, пришел к нам в лагерь»

Мне кажется, возвращению ребят больше радовались мы, встречающие их журналисты. Я помню свои эмоции, когда мы забросили юных участников Большой Арктической экспедиции на мыс Щербинин. Тогда мы, подождав, пока они наденут лыжи, облетели пару кругов на вертолете — сделать эффектные кадры для своих репортажей. И лично меня охватило невероятно щемящее чувство, когда я увидела эти маленькие точки, одиноко бредущие в бескрайней снежной пустыне. Что с ними случится в эти дни? Каково им самим ощутить, что вокруг на сотни километров — ни одной живой души, кроме белых медведей?

Понятно, что Матвей Шпаро провел уже больше десяти таких экспедиций, у него каждая деталь — под контролем. И все равно я держала кулаки, каждый день вслушиваясь в краткие отчеты путешественников во время сеансов с «большой землей».

За эти несколько дней, которые для кого-то пролетели как одно мгновение, там, в Арктике, ребята будто прожили целую жизнь. «Увидели белого медведя, пришел к нам в лагерь. Мы сидели в палатке, нам крикнули, что снаружи медведь. Он подошел ближе, испугался, отбежал, вернулся, но позже ушел с концами», — рассказывали они в первый день.

«У нас все хорошо, только закончили есть оладушки. Блинную муку специально брали с собой, но не учли, что яйца замерзнут, пришлось их резать ножом», — из другого отчета.

«Здесь полярный день, но проблем не возникает, к вечеру очень хочется спать», — это уже на отдельной большой «прямой линии».

За время путешествия юные лыжники отметили сразу два дня рождения. Стол был по-настоящему роскошным: тайский суп том ям и — неожиданно! — мороженое. И плевать, что вокруг, куда ни кинь взгляд, только снег и лед.

«Он стал «руками» своего друга»

В какой-то момент были опасения, что группа лыжников запоздает к запланированной дате на мыс Челюскин — скорость движения оказалась ниже. Но в итоге вошли в нужный ритм и финишировали практически с точностью до минуты.

«Матвей, а бывали такие случаи за более чем десять лет, когда вы с детьми не добрались до финиша?», — спрашиваю у Шпаро, когда уже можно выдохнуть и сказать: все прошло отлично.

«Нет, такого не было. У нас была история, во вторую или третью экспедицию, когда у одного из ребят появился большой фурункул на шее. И это было достаточно опасно. Мы удаленно проконсультировались с хирургами в Москве, и тогда стало понятно: если сейчас у него начнется подниматься температура, то надо будет его эвакуировать. Помню, что все ребята, обсудив возможный ход событий, сказали: «Если его придется эвакуировать, то будем улетать все вместе и считать, что в этом году экспедиция не удалась». Тогда сами дети приняли такое решение. Мы следили, смотрели за самочувствием этого мальчика. К счастью, никаких ухудшений не было, фурункул прошел».

Во время другой экспедиции тоже случилась достаточно нестандартная ситуация. Один из юных участников — Ахурамазд из Сургута — то ли потерял варежку, то с мокрыми руками вышел на мороз. Короче, кончики пальцев у него предательски побелели.

«Я понимаю, что когда человек получил небольшое обморожение, то, по большому счету, ничего страшного не произошло — не нужно ничего ампутировать и так далее, — вспоминает Матвей Шпаро. — Но с этой минутой к отмороженным пальцам нужно проявлять дополнительное внимание: повторное обморожение может прилететь гораздо быстрее и в гораздо более худшем проявлении. Эту ситуацию мы обсудили с ребятами. И тут другой парень, Никита из Кемерово, берет слово. «А можно я буду руками Ахурамазда?», — спрашивает. Потому что так или иначе руками, без варежек, мы делаем много. Например, утром нужно зашнуровать ботинки, открыть молнию — много такой мелкой моторики приходится делать путешественнику. И вот все оставшиеся четыре дня Никита действительно был «руками» Ахурамазда. Это, конечно, фантастическое проявление детской дружбы, детского самопожертвования. Причем Никита раньше не знал Ахурамазда, они познакомились во время путешествия. Но экспедиция, сложности, они очень хорошо сплачивают. Я всегда повторяю, что сложные путешествия — это настоящая лакмусовая бумажка, когда становится понятно, что из себя представляет человек. Чаще всего путешествие открывает в молодых ребятах самые хорошие их качества. Потому что дети, они хорошие. И нынешняя наша экспедиция еще раз это подтвердила».

Источник: www.mk.ru